Сравнивать себя с другими странами полезно, именно для этого различные организации составляют всевозможные рейтинги. Один из самых известных — таинственный Индекс восприятия коррупции, который ежегодно формирует Тransparency international. По итогам прошлого года Россия, напомню, оказалась на 131 месте.
Таинственный — потому что принцип рейтингования эта американская НКО тщательно скрывает.
Но мы, конечно, попробуем проверить, насколько честна Тransparency international. Благо что такая возможность у нас имеется. В прошлом году Левада-центр впервые попросил респондентов сравнить масштабы коррупции у нас и на Западе. Жаль, что впервые — динамики явно не хватает.
Вот как ответили опрошенные.
http://www.levada.ru/2016/04/06/predstavleniya-o-masshtabah-korruptsii-i-lichnyj-opyt/
Этой табличке требуется уточнение — для тех, кто пойдет по ссылке и не найдет данных. Дело в том, что социологи разделили респондентов на две части: 800 человек отвечали на вопрос: «Как вы считаете, масштабы коррупции в России больше или меньше, чем в странах Запада?», еще 800 — на встречный: «Как вы считаете, масштабы коррупции в странах Запада больше или меньше, чем в России?» Я сложил соответствующие ответы и поделили пополам.
Но как считают сами жители стран Запада?
Евробарометр периодически, хотя и не так часто, как мы, исследует коррупцию в ЕС. Результаты его опросов я скомпоновал в три графика. Ниже будет понятно, почему полезно иметь их перед глазами одновременно.
Как мы видим, в среднем ощущения европейцев с ощущениями россиян совпадают весьма точно — те же, что и у нас, 76 процентов респондентов считают, что коррупция в их странах распространена широко. Гэллап не так давно опросил американцев, результат — 75 процентов уверено, что правительство США полностью поражено коррупцией.
То есть, для всех стран три четверти подозревающих в коррупции собственные власти — это норма.
Однако как только дело доходит до конкретики, праведный гнев респондентов входит в берега. Напомню, что я писал в первой части.
| Согласно опросам Левада-центра, лишь один процент или меньше одного процента респондентов-россиян давали взятки госслужащим. Причем, вопрос ставился широким неводом: за три последних года, не только лично, но и родственниками или знакомыми. Оказывается, практически никому не пришлось тратиться при получении разрешения на покупку земли или строительство, документов в министерствах и ведомствах, привлечении к уголовной ответственности или в суде, при контактах с налоговой службой или при растаможивании грузов. |
В Европе — та же ситуация.
Легко заметить, что греки или итальянцы близки к панике — они уверены, что коррупция поразила их страны полностью. Но на вопрос: «Вы лично затронуты коррупцией в повседневной жизни?» положительно отвечают 63 процента греков и 42 процента итальянцев.
Еще более конкретный вопрос: «Знаете ли вы лично кого-либо, кто берет или брал взятки?» еще больше снижает пафос обличения. 31 процент греков отвечает положительно, а итальянцы со своими девятью процентами вообще моментально входят в зону благополучных стран вроде Финляндии или Германии.
И к Дании, в очередной раз занявшей первое место в Индекс восприятия коррупции Тransparency international, есть вопросы. Обратите внимание, какие метаморфозы фиксирует Евробарометр:
— Широко ли распространена коррупция в вашей стране? — спрашивают датчан социологи.
— Да откуда, что вы! — отвечают 80 процентов респондентов.
— Вы лично затронуты коррупцией в повседневной жизни? — продолжают настаивать социологи.
— Даже не знаем, как она выглядит! — бодро отвечают 97 процентов датчан.
Но на вопрос «Знаете ли вы лично кого-либо, кто берет или брал взятки?» вдруг отвечают положительно 12 процентов. Не правда ли, любопытно, откуда взялись эти проценты в стране, где лишь три процента сталкиваются с коррупцией в повседневной жизни.
Между прочим, 12 процентов знакомых со взяточниками — такого даже у нас не наблюдается.
На мой взгляд, абсолютно верно предположение о том, что восприятие собственной страны как насквозь коррумпированной, — результат воздействия средств массовой информации. Грекам, португальцам, испанцам и, разумеется, нам внушили, что мы живем в коррумпированных государствах, так какого же ответа можно от нас ожидать?
Означает ли выше сказанное и показанное, что в России нет коррупции? К подобному выводу может прийти только наивный или чересчур легкомысленный читатель. Казнокрадов и взяточников постоянно ловят с поличным, борьба с ними в самом разгаре. Я доказываю лишь одно: 131 место, на которое нас поставила Тransparency international, — мягко говоря, весьма предвзято.